Сайт посвященный церковной истории
Святая София и
Великий Новгород
История и
современность
История и современность
Кликни на квадрат справа, чтобы открыть вкладки сайта
Перепечатка в интернете разрешена при условии наличия активной ссылки на сайт " Святая София и Великий Новгород: История и современность".
РАССКАЗ О ВОССТАНИИ В НОВГОРОДЕ В 1418 ГОДУ
Подготовка текста и комментарии Я. С. Лурье, перевод В. В. Колесова
Рассказ ο восстании 1418 г. в Новгороде восходит в летописании κ Новгородской первой летописи младшего извода. Из этой летописи он, очевидно, был заимствован в Новгородско-Софийский свод — протограф Новгородской четвертой и Софийской первой летописей; κ Софийской первой летописи восходит рассказ великокняжеского свода начала 70-х гг. XV в. (Никаноровская и Вологодско-Пермская летописи). Московский свод 1479 г., составленный после окончательного присоединения Новгорода и отмены новгородских вольностей, совсем выпустил рассказ ο восстании 1418 г.
Социальный характер восстания 1418 г. особенно ясно подчеркнут в Софийской первой летописи: «...сташа чернь с одной стороны, а с другую — бояре»; вместе с тем восстание это отражало и традиционный для Новгорода антагонизм между Торговой (где собиралось вече) и Софийской сторонами. Ср.: Бернадский В. Н. Новгород и Новгородская земля в XV в. М.—Л., 1961, с. 178—180, 190—199; Черепнин Л. В. Образование Русского централизованного государства в XIV—XV веках. М., 1960, с. 737—739; Янин В. Л. Новгородские посадники. М., 1962, с. 251—257.
Рассказ ο восстании 1418 г. публикуется по Комиссионному списку Новгородской первой летописи младшего извода — ФИРИ, ф. 11 (собр. Археографической комиссии), № 240, лл. 249—250 об. с исправлениями по Академическому списку той же летописи — БРАН, 17. 8. 36.
В год 6926 (1418). Предзнаменование было в церкви святой мученицы Анастасии: шла от иконы Покрова святой Богородицы словно кровь по обе стороны с риз ее — месяца апреля в девятнадцатый день.
И в тот же месяц случилось такое в Новгороде наущением дьявольским: человек один — Степанко — схватил боярина Данилу Ивановича, Божина внука, и, держа, кричал людям: «Да, государи мои, помогите же мне таково расправиться со злодеем этим!» Люди же, услыхав его крики, протащили боярина, словно злодея, до веча и избили его чуть не до смерти, а потом, сведя с веча, сбросили его с моста.
Один же из Людина конца, Личков сын, желая ему помочь, подобрал его в лодку, и народ, разъярясь на того рыбака, дом его разграбил. А помянутый боярин, желая за бесчестье свое отомстить, схватил своего противника и стал мучить — желая рану исцелить, еще большее бедствие воздвиг; не припомнил сказавшего: «Аз отмщение».
Народ же, прознав, что схвачен Степанко, начал звонить на Ярославле дворе к вечу, и собиралось людей множество, кричали, препираясь, несколько дней: «Пойдем на того боярина и дом его разграбим!» И пришли, вооружась и со стягом, на Козьмодемьянскую улицу, пограбили дом его и других дворов много, и на Яновской улице берег ограбили.
А после грабежа того, перепугавшись, как бы хуже не стало им, козьмодемьянцы вернули Степанка и, придя к архиепископу, молили его послать кого-нибудь к собранию народному. И святитель внял молениям их и отправил Степанка со священником и со своим боярином; и люди приняли Степанка. И вновь разъярился народ, все словно пьяные, на другого боярина, на Ивана на Иевлича с Чудинцевой улицы, и вместе с домом его много разграбили домов боярских, и монастырь святого Николы на Поле разграбили, говоря: «Здесь житницы боярские!» И еще в то же утро на Людогощей улице пограбили дворов множество, приговаривая: «Нам враги они!» — и на Прусскую улицу пришли, но там отбились от них.
И с того часа стала вражда множиться: прибежали они на свою Торговую сторону, закричали: «Софийская сторона хочет против нас ополчиться и дома наши пограбить», и стали звонить по всему городу, и начали люди сбегаться с обеих сторон, как на битву, в доспехах на мост Великий; были и погибшие: те от стрел, а те от мечей, и мертвые были будто в бою. И от ужаса того страшного, и от мятежа того великого всколыхнулся весь город, и напал страх на обе стороны.
Прослышав же о междоусобной схватке среди своей паствы, архиепископ Семеон пролил слезы из очей своих и повелел приближенным собрать собор свой; и, войдя в храм святой Софии, начал архиепископ молиться со слезами, и облачился в священные ризы со всем своим собором, и, повелев взять крест Господен и образ пресвятой Богородицы, — пошел на мост. И вслед за ним шли священники и причт церковный, и именитые люди за ним пошли, и множество народа, проливая слезы, говоря: «Усмири же, Господи, молитвами господина нашего!» И люди богобоязненные припадали к ногам святителя со слезами: «Иди, господине, да усмирит Господь твоим благословением междоусобную схватку». Другие же говорили: «Пусть бедствие падет на зачинщиков усобицы!»
И, подойдя, святитель стал посреди моста, и, подняв животворный крест, стал благословлять обе стороны; те же, взирая на честной крест, рыдали. Как узнала та сторона о прибытии святителя, пришел посадник Федор Тимофеевич с другими посадниками и с тысяцкими, поклонились владыке. Владыка внял их мольбам, послал архимандрита Варлаама и отца своего духовного протодиакона на Ярославль двор, чтобы благословили степенного посадника Василия Есифовича и тысяцкого Кузьму Терентьевича и чтобы разошлись все по домам своим.
И разошлись молитвами святой Богородицы и благословением архиепископа Семеона, и настала тишина в городе.
Публикуется из библиотеки литературы Древней Руси / Том 6
Электронные публикации Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН